Еспч: процедуры увольнения судьи были справедливыми. Подаем жалобу в европейский суд по правам человека Документы не будут вам возращены, поэтому в ваших интересах приложить копии, а не оригиналы

Перед тем как подать жалобу в ЕСПЧ , необходимо определить, относится ли вопрос к его ведению. Для этого следует выбрать одну либо несколько статей, зафиксированных в Конвенции и протоколах, наиболее подходящих к ситуации. Далее по этим вопросам следует изучить решения ЕСПЧ. Если заявитель считает, что возникший спор может быть разрешен, то он может начать подготовку к направлению соответствующих бумаг. Рассмотрим далее порядок подачи жалобы в ЕСПЧ.

Общие сведения

ЕСПЧ - это международный орган. Его юрисдикция распространяется на все страны-участники СЕ, ратифицировавшие Конвенцию о защите основных свобод. В компетенцию инстанции входит рассмотрение всех вопросов, которые относятся к толкованию и применению указанного документа. ЕСПЧ и Россия взаимодействуют с 1998-го г.

Подготовительный этап

Чтобы правильно составить заявление, необходимо иметь:

1. Формуляр ЕСПЧ .
2. Текст Конвенции и протоколов.
3. Доверенность. Если обращение в ЕСПЧ направляется представителем, то этот документ выступает как составной элемент официального бланка заявления. Если же впоследствии необходимо сменить поверенного, оформляется специальная доверенность.
4. 2-3 решения ЕСПЧ по аналогичным делам.
5. Официальная инструкция по заполнению бланков.
6. Правило 47, установленное Регламентом.
7. Практическое руководство по признакам приемлемости.

В качестве представителя может выступать только адвокат. Иное лицо допускается к делу в исключительных случаях (по Правилу 36 Регламента). В некоторых случаях субъекту может быть разрешено самостоятельно представлять себя. На этапе направления заявления формально иметь адвоката необязательно.

Срок

Заявление в ЕСПЧ - это крайняя мера. Она может использоваться только тогда, если субъект прошел высшие инстанции в своей стране. На направление заявления в Страсбургский суд дается полгода. Исчисление срока начинается с даты принятия высшей государственной инстанцией соответствующего спорного акта.

Важный момент

Особое значение имеют события, предшествовавшие направлению заявления. В частности, имеются в виду внутригосударственные разбирательства. Возможность обращения в ЕСПЧ должна накладывать определенный отпечаток на тактику ведения производства в национальных судах. В первую очередь во всех местах, где это будет уместно и необходимо, следует ссылаться на Конвенцию и международную практику. Соответствующие указания можно включить непосредственно в иск, ходатайство, отзыв и прочие процессуальные документы. Кроме этого, перед национальными инстанциями необходимо ставить вопросы, касающиеся нарушения свобод и прав, охраняемых Конвенцией. Заявления об этом могут относиться как к уже свершившимся, так и к вероятным фактам. Ссылаться на конкретные положения Конвенции при этом не обязательно. В таких случаях достаточно только указать суть допущенных или возможных нарушений. На практике, однако, ссылка на нормы Конвенции при разбирательствах в национальных судах будет крайне полезна. Это впоследствии может положительно повлиять на исход дела.

Критерии приемлемости

Жалоба в ЕСПЧ, образец которой будет описан далее, должна соответствовать ряду требований. Необходимо, чтобы она была:

1. Обоснованной.
2. Направлена на защиту свобод и прав, закрепленных Конвенцией и протоколами.
3. Подана против страны-участницы соглашения.
4. Направлена после исчерпания всех эффективных средств юридической защиты и в установленный срок.

Пояснения

Жалоба в ЕСПЧ по гражданскому производству направляется в течение полугода с даты вынесения спорного акта четвертой инстанции. Имеется в виду вторая кассация. Жалоба в ЕСПЧ по уголовному делу отправляется после апелляционной инстанции. Если разбирательство было в арбитраже, заявление составляется после первой кассации. При этом параллельно следует обращаться в ВС РФ. Если разбирательство осуществлялось по КоАП, заявление направляется после вынесения акта второй инстанцией.

Что можно оспорить?

Жалоба в ЕСПЧ направляется только на действия государства. Другими словами, претензии можно сформулировать исключительно к госорганам. К ним в том числе относят суды и полицию. В ряде случаев предусматривается ответственность страны за бездействия/действия юрлиц, которые не являются государственными. ЕСПЧ - это орган, рассматривающий заявления, связанные только с нарушением свобод и прав, охраняемых Конвенцией и протоколами. Большая часть из них касается ст. 6. В ней предусмотрено право на справедливое судопроизводство. Между тем, не все разбирательства попадают под эту статью. К примеру, ЕСПЧ не может рассматривать споры о таможенных и налоговых платежах, связанные с иммиграционными вопросами (въездом/выездом, выдворением иностранцев, представлением политического убежища), а также дела с участием госслужащих, касающиеся увольнения.

Причины отклонения заявления

Жалоба в ЕСПЧ может быть составлена с соблюдением всей предусмотренных критериев. Однако и в таком случае она может быть отклонена. Причинами выступают:

1. Оспаривание решений национального суда, в связи с нарушением государственных материальных и процессуальных норм, необоснованностью вынесенных актов. Последнее может обуславливаться неверным толкованием и применением внутренних правовых документов, например.
2. Справедливость исхода разбирательства по гражданскому спору.
3. Невиновность или виновность в уголовном деле.
4. Отсутствие доказательств.

Все эти причины связаны с несоблюдением структуры и содержания заявления.

Общие правила оформления

Заявление в Суд (ЕСПЧ ) не допускается составлять в свободной форме. Регламентом инстанции предусмотрен специальный бланк. Формуляр состоит из 13 страниц. Однако не всегда информацию можно поместить на них. В таких случаях допускается оформлять приложения. Их не должно быть больше 20 стр. При этом приложения не могут содержать новые факты или претензии. Основной текст следует уместить (кратко) на 13 страницах. В приложениях можно дополнить то, что уже написано. При оформлении необходимо четко уяснить, какие именно положения Конвенции были нарушены. Для этого изучается практика суда по ним и подобным делам. Это важно по ряду причин. Во-первых, изучение позволяет лучше понять содержание свобод и прав, охраняемых Конвенцией. Кроме этого, логика и текст статей должны отражаться в жалобе. В заявлении необходимо избегать указания на факты, которые не имеют к спору отношения, а также излишней аргументации. Очень часто истцы совершают ошибку, приводя все возможные доводы. Такие заявления теряют убедительность, их суть размывается.

Жалоба в ЕСПЧ: образец

В официальной Инструкции приводится достаточно подробное разъяснение по вопросам оформления. Особую сложность вызывает заполнение разделов о фактах и допущенных нарушений. Рассмотрим все по порядку:

Листы 5-7

В п. 56-58 излагаются факты. Следует сказать, что значение имеет любой пункт жалобы. Если в каком-то из них информация будет отсутствовать, то сотрудники секретариата могут посчитать заявление не оформленным. При этом не следует забывать о содержании. При изложении фактов необходимо руководствоваться правилом 47 Регламента. Они должны приводиться кратко и быть доступными для чтения. Текст необходимо разделить на абзацы с номерами. События нужно описывать в том порядке, в каком они имели место. Если претензии касаются различных предметов (судебных разбирательств), каждый из них излагается по отдельности.

При изложении фактов не следует использовать тексты кассационных, апелляционных, надзорных жалоб. Описывать нужно только обстоятельства, не приводя собственную их оценку. К примеру, следует избегать таких формулировок: "Судья необоснованно и незаконно уснул на заседании" (правильно будет следующее изложение: "Во время рассмотрения судья уснул"). Писать нужно только о тех фактах, которые имеют значение с точки зрения практики и Конвенции. Специалисты рекомендуют излагать информацию от третьего лица. Например: "Заявитель не был извещен о времени заседания". При изложении необходимо придерживаться стиля, который использует Европейский суд (ЕСПЧ ) в своих актах. Цитировать документы можно только в тех случаях, когда это необходимо и уместно. Однако в любом случае приведение каких-то выдержек должно быть кратким. К примеру, существенным аргументом является отказ суда вызвать главного свидетеля. В этом случае можно указать следующее. "Суд отказал в просьбе вызвать свидетеля на заседание, мотивировав это тем, что "доказательств и так достаточно". Несмотря на необходимость придерживаться краткости, изложить необходимо все существенные факты. Если новые обстоятельства будут приводиться уже на этапе подготовки дела, то они не будут учтены. Обязательным условием при описании событий является конкретика. Не следует допускать абстрактных описаний. К примеру, если заявитель указывает на плохие условия в период содержания под стражей, нужно написать, сколько часов/дней это продолжалось, количество человек и спальных мест, величину помещения и пр.

Изложение нарушений, описание использованных средств защиты

В первую очередь заполняется Лист 8 (п. 59). Слева указывается статья Конвенции (номер) и протокола. Справа излагается нарушение и подтверждающие доводы. Аргументы будут отличаться в соответствии с событиями и обстоятельствами. В Листе 10 приводятся сведения о средствах юридической защиты, которые были использованы до оформления заявления. Слева указывается также номер статьи, а справа - информацию о последнем вынесенном решении (название, номер, дата). Далее указываются акты нижестоящих инстанций.

Вопросы Листа 11

В п. 62 следует указать, располагает или располагал ли заявитель каким-нибудь средством юридической защиты, которым он не воспользовался. Если на этот вопрос ответ "да", в пункте 63 дается его описание. Здесь же поясняется причина неприменения мер. В п. 64 следует ответить на вопрос, подавалась ли вышеизложенная жалоба в иные органы международного правосудия или регулирования. Если ответ "да", то в п. 65 дается краткое описание процедур. В частности, указывается, какие именно заявления составлялись, приводится наименование органа, дата и содержание вынесенного им акта. В следующем, 66, пункте нужно ответить на вопрос, направлялись ли ранее иные жалобы в ЕСПЧ. Если ответ положительный, то в п. 67 приводятся их номера.

Перечень приложений

Он указывается на 12 Листе. Перед оформлением этого раздела необходимо тщательно продумать, какие именно документы целесообразно приложить к заявлению. С одной стороны, к жалобе не следует прикреплять абсолютно все бумаги, которые есть. Вместе с этим должны присутствовать все значимые документы. В Инструкции по этому поводу разъясняется следующее. Приложить необходимо все судебные и прочие акты, на которые заявитель ссылается в разделах жалобы, а также иных документов, которые предоставляются в качестве подтверждения доводов о нарушении Конвенции и протоколов. Это могут быть свидетельские показания, заключения медучреждений и пр. В списке приложений необходимо указать номер страниц, на которых находятся бумаги так, чтобы их можно было легко найти. Если места в бланке недостаточно, можно использовать дополнительный лист. К заявлению прилагаются разборчивые и полные копии всех бумаг, которые указаны в перечне. Следует сказать, что бумаги заявителям не возвращаются. В этой связи лучше приложить копии.

Нюансы

Заявитель обязан:

1. Разложить бумаги отдельно по процессам в хронологическом порядке.
2. Пронумеровать последовательно все страницы.
3. Не сшивать, не скреплять и не склеивать документы.

Заявитель самостоятельно решает, какие именно документы он приложит к жалобе. Однако в любом случае необходимо включить в перечень акты второй и первой инстанций, копию апелляционного заявления. Если есть экземпляры актов вышестоящих органов, то их также целесообразно приложить вместе с надзорными Если заявление связано с защитой права на справедливое разбирательство, уместно включить в список документов и копию Заверять экземпляры не нужно. ЕСПЧ принимает совершенно любые документы в качестве доказательств. Например, допускается прилагать распечатки с сайтов, информацию из докладов негосударственных и госучреждений и так далее.

Завершающие пункты

В Листе 13 п. 69 можно оставить пустым, если заявителю нечего добавить. Если есть какие-то моменты, о которых можно сказать дополнительно, их следует привести. Например: "Обращаю внимание на то, что копия решения второй инстанции от 01.02.2015 была получена только 10.05.2015". В п. 70 ставится дата. Как правило, она будет считаться днем подачи жалобы, даже если она попадет в Суд через несколько дней (если отправка была совершена в ближайшее время). В п. 71 ставится отметка в нужную позицию и подпись. Если жалоба подается более чем от одного субъекта, целесообразно привести и расшифровку. В п. 72 следует указать адрес, на который будет приходить корреспонденция. Как правило, ответ из ЕСПЧ приходит обычным письмом. Адрес, который указывается в п. 72, должен быть стабильным. Разбирательство может продолжаться в течение нескольких лет. Можно, конечно, отправить дополнительное письмо с уведомлением о смене адреса. Но зачастую об этом в секретариате забывают и пересылают корреспонденцию по прежнему указанию.

Отправка заявления

В ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД

ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА

F -67075 Страсбург

FRANCE – ФРАНЦИЯ

Копии: Председателю Государственной

Думы Федерального Собрания РФ

Г.Н. Селезневу

Заместителю руководителя

администрации Президента РФ

Д.Н. Козаку

От Мазанова Сергея Александровича,

432027, г. Ульяновск, ул. Докучаева, 16-1

ЖАЛОБА

На действия должностных лиц органов государственной власти Российской Федерации, приведшие к продолжающемуся многие годы вероломному нарушению моего конституционного права на полное возмещение причиненного мне и моей семье материального и морального вреда, что явилось предметом рассмотрения и принятия Конституционным Судом РФ постановления от 27 января 1993 года, а затем и определения от 15 июня 1995 года.

Исчерпав имеющиеся внутригосударственные средства правовой защиты и руководствуясь частью 3 ст.46 Конституции РФ, я вынужден обратиться в Европейский Суд.

После 21 года работы в Ульяновском конструкторском бюро приборостроения (УКБП) министерства авиационной промышленности СССР (МАП) меня преднамеренно ложно обвинили в разглашении служебных сведений секретного характера, за это лишили допуска к секретным работам и 8 декабря 1978 года уволили из предприятия. Обвинили в нарушении, подпадающем под статью УК РСФСР, а уволили как нарушителя трудовой дисциплины по п.3 ст.33 КЗоТ РСФСР. Сделано было так, чтобы я не вздумал обжаловать незаконное увольнение, а сказал бы спасибо, что не упрятали за решетку.

Фактической же причиной к увольнению стал мой протест против принуждения к соавторству, против присвоения моих изобретений другими работниками предприятия во главе с руководством.

Режим секретности в данном случае был использован администрацией предприятия в корыстных интересах против неугодного ей человека.

С целью пресечения моих конституционных прав на обжалование противозаконных действий в отношении меня со стороны должностных лиц государственных органов, меня необоснованно водворяют в психиатрическую больницу в г. Москве, затем, с целью не допустить обжалования и этих незаконных действий, подвергают незаконному аресту по обвинению в уголовном преступлении за нарушение паспортного режима в г. Москве и содержат в течение 5 суток в одиночной затемненной камере предварительного заключения без каких-либо постельных принадлежностей.

Отрастив на моем лице седую щетину, делают фотографии, соответствующие снятому с чердака бродяге, снимают отпечатки пальцев обеих рук и перевозят в следственный изолятор «Матросская тишина», где содержат без суда в течение 4-х месяцев в камере, рассчитанной на 40 человек, но содержащей фактически 120 человек.

Однако отсутствие света в камере предварительного заключения было с лихвой компенсировано в «Матросской тишине» четырьмя лампами дневного света, не выключаемых ни днем, ни ночью по причине бесчисленного множества клопов и по той причине, что подследственные, за отсутствием лежачих мест, спали в три смены.

Затем последующим приговором суда Дзержинского района г. Москвы был осужден к лишению свободы на срок, который я фактически уже отбыл.

В то же время мужа (моей дочери с годовалым ребенком) уволили с работы и выгнали из московской квартиры, которую предоставило ему домоуправление на время его учебы в институте и работы дворником.

А мою жену, работницу Ульяновского завода «Искра», освободили от совмещаемых ею обязанностей бригадира и лишили соответствующей доплаты к зарплате.

Одним словом, делали все, чтобы растоптать меня и мою семью и морально, и материально.

В результате моей длительной и мучительной борьбы за восстановление законной справедливости Президиум Московского городского суда определением от 13 июня 1990 года отменил (через 7 лет) приговор районного суда г. Москвы и прекратил производство по делу за отсутствием в моих действиях состава преступления. (Копия определения прилагается)

А решением Верховного Суда РФ от 6 декабря 1990 года я был восстановлен (через 12 лет!) в прежней должности как незаконно уволенный с выплатой зарплаты за три месяца. Последующим решением Верховного Суда РФ от 27 сентября 1991 года была довзыскана зарплата до одного года в соответствии с действующей ст.213 КЗОТ РФ.

Фактически же в связи с инфляцией и либерализацией цен взысканная сумма годовой зарплаты не превысила размера трехмесячной зарплаты.

Но ни один из должностных лиц, виновных в незаконном присвоении моих изобретений, виновных в незаконном увольнении меня с работы по ложному обвинению в разглашении секретных сведений, виновных в незаконном водворении меня в психиатрическую больницу, виновных в незаконном аресте и содержании под стражей в течение 4-х месяцев без суда, виновных в осуждении меня к лишению свободы, не понесли, в нарушение законодательства, никакой ответственности. Мои жалобы по этому вопросу оставлены без удовлетворения.

Считая действующую ст.213 КЗОТ РФ несоответствующей Конституции РФ, мной и гражданином Шульженко Г.И. в числе еще других семи граждан России были направлены жалобы в Конституционный Суд РФ, который, рассмотрев их, вынес постановление от 27 января 1993 года о несоответствии обыкновения правоприменительной практики ограничения времени оплаты вынужденного прогула в результате незаконного увольнения. Пунктом вторым постановления Конституционный Суд РФ указал на необходимость устранения Верховным Судом РФ нарушенного права заявителей, конкретно указанных в постановлении , на полное возмещение причиненного вреда за все время вынужденного прогула в результате незаконного увольнения.

В соответствии с указанным постановлением я (Мазанов) и Шульженко Г.И. обратились в суд с иском о взыскании заработной платы за все время вынужденного прогула и компенсации морального вреда.

Однако мое исковое заявление было оставлено без рассмотрения заместителем Председателя Верховного Суда РФ Н.Ю. Сергеевой ответом от 10.08.93 года с разъяснением:

«Ваше требование об оплате всего вынужденного прогула может быть рассмотрено только после внесения соответствующих изменений в трудовое законодательство».

В то же время исковое заявление гр-на Шульженко Г.И. было рассмотрено Тульским областным судом и его решением от 8.12.93 года была взыскана в пользу Шульженко заработная плата за все время вынужденного прогула (3 года 8 месяцев) с индексацией, учитывающей инфляционные процессы в стране, и компенсирован моральный вред.

Но определением судебной коллегии Верховного Суда РФ от 14.02.94 года решение Тульского облсуда от 8.12.93 года было изменено – взысканная сумма зарплаты была ограничена, как и мне, одним годом в соответствии с той же действующей ст.213 КЗОТ РФ.

При этом механизм индексации заработной платы за период до 1 января 1992 года согласно закону от 3.04.92 года «О досрочном введении в действие закона «О государственных пенсиях в РСФСР» и за период после 1 января 1992 года согласно закону от 24.10.91 года «Об индексации денежных доходов и сбережений граждан в РСФСР» был признан правильным Верховным Судом РФ. Правильным было признано и возмещение морального вреда в соответствии со ст.131 «Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик» от 3.08.92 года.

Но конституционное право Шульженко Г.И., как и Мазанова С.А. (моё), на полное возмещение вреда, причиненного незаконным увольнением, будет восстановлено только после введения в действие 20.03.97 г закона «О внесении изменений и дополнений в ст. 213 КЗоТ РСФСР».

В связи с неисполнением постановления Конституционного Суда РФ от 27.01.93 года я (Мазанов) и Шульженко Г.И. вынуждены были повторно обратиться с жалобами в Конституционный Суд РФ, который вынес определение от 15 июня 1995 года, констатирующее следующее:

- «Постановление Конституционного Суда РФ от 27.01.93 года, которым признано несоответствующим Конституции РФ обыкновение правоприменительной практики ограничения времени оплаты за вынужденный прогул, сохраняет свое значение de jure и de facto».

- «Право Мазанова С.А. и Шульженко Г.И. на полное возмещение вреда, причиненного длительным вынужденным прогулом, до настоящего времени не получило эффективной судебной защиты. Суды по-прежнему ограничиваются взысканием компенсации, предусмотренной частью второй ст.213 КЗОТ РФ. При этом они не руководствуются ни нормами ГК РФ, ни положениями статей Конституции РФ (46 и 53)».

И, наконец, в соответствии с постановлением Конституционного Суда РФ от 27.01.93 года был принят и опубликован 17.03.97 года закон «О внесении изменений и дополнений в ст.213 КЗОТ РФ», которая стала предусматривать выплату зарплаты за все время вынужденного прогула при незаконном увольнении с индексацией, учитывающей инфляционные процессы в стране, и компенсацию морального вреда.

В связи с указанным долгожданным законом я (Мазанов) и Шульженко Г.И. опять обратились в суд с иском о взыскании зарплаты за все время вынужденного прогула и возмещении морального вреда.

Однако иск по моему заявлению решением районного суда от 22.08.97 года, определением судебной коллегии облсуда от 9.09.97 года и постановлением Президиума Ульяновского облсуда от 9.04.98 года был оставлен без удовлетворения по мотиву отсутствия обратной силы закона (ст.213 КЗОТ РФ в новой редакции).

Но по исковому заявлению Шульженко Г.И. судебная коллегия Верховного Суда РФ от 9.10.97 года отменила свое собственное определение от 14.02.94 года, оставив в силе решение Тульского облсуда от 8.12.93 года, которым был возмещен моральный вред и взыскана зарплата за все время вынужденного прогула с индексацией. Мотивировано это было следующим образом:

«С принятием федерального закона «О внесении изменений и дополнений в ст.213 КЗОТ РФ» от 17.03.97 года препятствий к полному возмещению вреда за все время вынужденного прогула при незаконном увольнении устранено».

«Этим определением, – как указано в постановлении Президиума Верховного Суда РФ от 17.06.98 года, – конституционное право Шульженко Г.И. на полное возмещение вреда за вынужденный прогул в результате незаконного увольнения восстановлено». (Копия постановления имеется в приложении).

В то же время и по моему исковому заявлению неправомерно принятые Ульяновским облсудом постановления, не учитывающие фактических обстоятельств и юридически значимых по делу нормативных документов, были отменены определением судебной коллегии Верховного Суда РФ от 29.12.98 года (по протесту заместителя Председателя Верховного Суда РФ Н.Ю. Сергеевой от 4.12.98 года с учетом протеста областного прокурора), которое было мотивировано следующим образом:

«В силу положения ст.100 федерального конституционного закона «О Конституционном Суде РФ», а также имея ввиду, что Мазанов С.А. являлся одним из лиц, по жалобам которых было принято постановление Конституционного Суда РФ от 27.01.93 года (а затем и определение от 15 июня 1995 года), пунктом вторым которого конкретно указывалось на необходимость устранения нарушения прав заявителей, нельзя признать правильным то, что иск С.А. Мазанова был оставлен без удовлетворения».

Из указанного определения Верховного Суда РФ следует, что постановление Конституционного Суда РФ в данном случае придает обратную силу закону в отношении тех граждан, по жалобам которых оно было принято, и такой вывод соответствует положению части второй первого пункта ст.4 ГК РФ.

В соответствии с указанным определением Верховного Суда РФ Ленинский районный суд г. Ульяновска повторно рассмотрел мой иск и решением от 1 апреля 1999 года, как и Тульский облсуд по аналогичному иску Шульженко Г.И., возместил мне моральный вред суммой в 2000 рублей (вместо требуемых 250 тысяч) и взыскал заработную плату за все время вынужденного прогула (12 лет) с индексацией в сумме 988566 рублей. При этом суд применил механизм индексации взысканной зарплаты, признанный правильным определениями судебных коллегий Верховного Суда РФ от 14.02.94 г., от 9.10.97 г. и постановлением Президиума Верховного Суда РФ от 17.06.98 года. ( Копии определений и постановления прилагаются).

Однако ответчик ОАО «УКБП», не соглашаясь с решением суда, в частной жалобе на имя Председателя Ульяновского облсуда заявляет:

«Необходимо отметить немаловажную роль государственных органов и их должностных лиц, так или иначе причастных к судьбе Мазанова С.А. в период 1978-1990 годы. Но, тем не менее, всю полноту ответственности за причиненный вред в результате незаконного увольнения суд возложил на предприятие. В данном случае хотелось бы эту ответственность разделить».

«Хотение » ответчика продиктовано обстоятельствами, указанными в постановлении Конституционного Суда РФ от 27.01.93 года, а именно:

«Верховному Совету РФ надлежит изучить вопросы о необходимости возмещения восстановленным на работе работникам ущерба, причиненного длительным не по вине истцов рассмотрением судами данной категории гражданских дел, а также необоснованными отказами в принесении протеста должностными лицами, перечисленными в ст.320 ГПК РФ».

Из указанных обстоятельств следует, что причину длительного вынужденного прогула Конституционный Суд РФ усмотрел в бездействии должностных лиц, наделенных правом принесения протеста – председателя областного суда и заместителей Председателя Верховного Суда РФ, которые в течение 11 лет подтверждали «законность» моего увольнения по ложному обвинению в разглашении секретных сведений, отказывая мне в принесении протеста на незаконное решение областного суда и определение коллегии Верховного Суда РФ.

Имея в виду именно эти обстоятельства, ответчик ОАО «УКБП» и выразил свое «хотение» разделить свою ответственность с судебными органами за причиненный мне и моей семье материальный и моральный вред.

Областной суд правильно оценил брошенный ответчиком в судебные органы «камень» и внял его «хотению».

Проявив в интересах ответчика своеобразную «солидарную» ответственность, областной суд незаконным определением судебной коллегии от 6.07.99 года ущемил мое конституционное право на полное возмещение причиненного вреда, уменьшив сумму взысканной зарплаты с 988566 рублей до 301435 рублей, а в части возмещения морального вреда и вовсе отменил решение суда, представив мои требования незаконными. ( Копии решения и определения прилагаются ).

В части отмены решения суда о возмещении морального вреда определение областного суда мотивировано опять отсутствием обратной силы закона следующим образом:

«Ни на момент Вашего увольнения, ни на момент восстановления на работе не предусматривалась возможность компенсации морального вреда в связи с незаконным увольнением .

Что верно, то бесспорно – не предусматривалась. Не предусматривалась также и выплата заработной платы за все время вынужденного прогула при незаконном увольнении . Но то и другое стало предусматриваться трудовым законодательством в соответствии с постановлением Конституционного Суда РФ от 27.01.93 года и иметь обратную законную силу в отношении тех граждан, по жалобам которых было принято постановление Конституционного Суда РФ, т.е. в том числе Мазанова С.А. и Шульженко Г.И. Именно на это и было обращено внимание в определении судебной коллегии Верховного Суда РФ от 28 декабря 1998 г. (см. выше).

Поэтому мотивировка в определении судебной коллегии облсуда от 6.07.99 года противоречит как определению судебной коллегии Верховного суда РФ по моему иску,так и судебным постановлениям Верховного Суда РФ по аналогичному иску Шульженко Г.И.

В части уменьшения взысканной по судебному решению зарплаты определение областного суда мотивировано , тем, что «судебная коллегия считает неприемлемым применение коэффициентов, предусмотренных ст.7 закона от 3.04.92 года «О досрочном введении в действие закона «О государственных пенсиях в РСФСР» при индексации среднемесячного заработка С.А. Мазанова 1978 года за период до 1 января 1992 года».

Указанная мотивировка также противоречит, в нарушение части 3 ст.10 ГПК РФ, судебным постановлениям Верховного Суда РФ по аналогичному иску Шульженко Г.И., которыми признан правильным механизм индексации взысканной зарплаты за все время вынужденного прогула в результате незаконного увольнения.

Мои жалобы в порядке надзора на незаконное определение судебной коллегии облсуда от 6.07.99 года оставлены без удовлетворения председателем областного суда, а затем и первым заместителем Председателя Верховного Суда РФ по уголовным делам В.И. Радченко ответом от 7.08.2001 года.

Не подвергая сомнению (в аналогичном деле Шульженко Г.И.) правильность механизма индексации его среднемесячного заработка 1986 года, в ответе Верховного Суда РФ утверждается, что тот же механизм индексации, примененный в деле С.А. Мазанова, является ошибочным.

Не подвергая также сомнению правильность и возмещения морального вреда в деле Шульженко Г.И. в соответствии со ст.131 «Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик», в ответе Верховного Суда РФ утверждается, что та же статья закона, как и ст.213 КЗОТ РФ, в деле Мазанова С.А. не имеют обратной силы.

То и другое утверждение по ответу В.И. Радченко мотивируется тем, что «действующим законодательством не предусмотрен судебный прецедент по аналогичному делу в качестве источника права» и что «рассмотрение аналогичных дел Шульженко Г.И. и С.А. Мазанова имело место в разные периоды (1993 и 1999 год), когда предмет спора имел различное правовое регулирование », в связи с чем «не может быть признан состоятельным довод заявителя о необходимости рассмотрения его иска в соответствии с решением по другому делу».

Но эта мотивировка является ложной, т.к. из выше изложенных фактических обстоятельств видно, что дело С.А. Мазанова (мое) рассматривалось, как и дело Шульженко Г.И. во исполнение и в соответствии с постановлением Конституционного Суда РФ от 27.01.93 года и принимались решения по ним не в разные периоды, а принимались в один и тот же период - после введения в действие (20.03.97 г.) закона «О внесении изменений и дополнений в ст.213 КЗОТ РФ. Соответственно и предмет спора при рассмотрении аналогичных дел Шульженко Г.И. и Мазанова С.А. имел единое правовое регулирование.

Поэтому, отменив решение суда от 1 апреля 1999 года в части возмещения морального вреда по мотиву отсутствия обратной силы закона, вопреки протесту и определению Верховного Суда РФ по моему делу от 4.12.98 года и от 28.12.98 года, и не применив, в нарушение ч.3 ст.10 ГПК РФ , подлежащий применению закон от 3.04.92 года «О досрочном введении в действие закона «О государственных пенсиях в РСФСР», учитывающий инфляционные процессы в стране в период до 1 января 1992 года, судебная коллегия облсуда в определении от 6.07.99 года нарушила нормы материального права ст.307 ГПК РФ, ущемив тем самым мое конституционное право на полное возмещение вреда, причиненного незаконным увольнением.

Необъективные, неправомерные утверждения и выводы первого заместителя Председателя Верховного Суда РФ по уголовным делам В.И. Радченко по его ответу от 7.08.2001 года вызваны, надо полагать, амбициями профессиональной непогрешимости.

Первоначально, не вникая в суть моих доводов, он высказал мне на личном приеме 13 марта 2000 года лицемерный «правовой» контрдовод: «Хватит Вам и того, что определила Вам коллегия облсуда», а затем стал отстаивать свою необъективную позицию и далее.

По моей жалобе от 21.12.2000 года, которая была направлена из Государственной Думы РФ письмом от 27.12.2000 года лично Председателю Верховного Суда РФ В.М. Лебедеву, его первый заместитель (по уголовным делам) В.И. Радченко истребовал мое дело для проверки в порядке надзора, а затем дал ответ от 16.02.2001 года ….за подписью судьи Г.В. Макарова с отказом в принесении протеста. И как указано в ответе, «отказ мне был мотивирован 13 марта 2000 года на личном приеме Первым заместителем Председателя Верховного Суда РФ Радченко В.И.»

В связи с необоснованным ответом моя жалоба повторно была направлена из Государственной Думы РФ письмом от 13.03.2001 года опять лично Председателю Верховного Суда РФ В.М. Лебедеву с «убедительной просьбой дать поручение подготовить С.А. Мазанову мотивированные ответы на все доводы, изложенные в его жалобе».

Надо полагать, что в соответствии с поручением Председателя уже другой его заместитель (по гражданским делам ) – Н.Ю. Сергеева сообщила письмом от 28.03.2001 года, что «дело С.А. Мазанова истребовано для проверки в порядке надзора».

Дело было отправлено в Верховный Суд РФ 2 апреля 2001 года, а ответ получил только через 4,5 месяца и не за подписью Н.Ю. Сергеевой, а за подписью В.И. Радченко от 7.08.2001 года.

На ответ в 3,5 страницы с ложными мотивами отказа потребовалось 4,5 месяца!

В связи с указанным ответом уместно вспомнить известное пожелание чиновнику: «Не можешь обосновать нужное тебе решение – прими его правильно».

Если бы В.И. Радченко придерживался этого пожелания, то не пришлось бы заниматься околоюридическим словоблудием и тужиться в течение 4,5 месяца, выискивая ложные мотивы и формулировки их изложения.

Но иначе, по-видимому, В.И. Радченко не мог – не позволили амбиции профессиональной непогрешимости первого заместителя Председателя перед просто заместителем по гражданским делам Н.Ю. Сергеевой, которая повторно, после В.И. Радченко, истребовала дело, увидев, надо полагать, в моих доводах основания к удовлетворению моей жалобы

Поэтому В.И. Радченко и не допустил того, чтобы по моей жалобе Н.Ю. Сергеева принесла протест на определение судебной коллегии Ульяновского облсуда от 6.07.99 года.

Однако протест на незаконное определение судебной коллегии облсуда внес 29 октября (после ответа В. И. Радченко) прокурор Ульяновской области В.В. Малышев (см. п.25 приложения).

Но руководство Ульяновского областного суда, защищая «честь» личного мундира и желаемый «ореол своей пожизненной непогрешимости», постановлением от 29 ноября 2001 года оставило протест областного прокурора без удовлетворения (см. п.26 приложения).

Поскольку обстоятельно аргументированные доводы протеста областного прокурора от 29 октября 1991 года областным судом вероломно отвергнуты, но не опровергнуты, прокурор Ульяновской области вошел с представлением от 18 декабря 2001 года в Генеральную прокуратуру РФ на предмет принесения протеста в судебную коллегию по гражданским делам Верховного Суда РФ (см. п.27 приложения).

Но, учитывая невразумительные отписки Генеральной прокуратуры РФ по моему иску на предыдущее представление областного прокурора от 29 апреля 1998 года и на обращение Уполномоченного по правам человека в РФ О.О. Миронова от 11 марта 2001 года, мной была направлена жалоба от 20 декабря 2001 года заместителю руководителя администрации Президента РФ Д.Н. Козаку, откуда жалоба была направлена для принятия решения в Генеральную прокуратуру РФ (см. п.26 приложения).

Однако и Генеральная прокуратура РФ ответом заместителя Генерального прокурора В.И. Давыдова от 23 марта 2002 года и ответом начальника управления В.В. Тараненко оставила обстоятельно аргументированное представление областного прокурора, соответственно и мои законные требования, без удовлетворения (см. п.27 приложения).

Не утруждая себя анализом аргументов по протесту областного прокурора, начальник управления Генеральной прокуратуры РФ В.В. Тараненко повторил мотивы для отказа из своего же предыдущего ответа от 24 июля 1998 года, которым он оставил без удовлетворения представление областного прокурора от 29 апреля 1998 года.

Однако мотивы областного прокурора по его представлению от 29 апреля 1998 года были признаны убедительными заместителем Председателя Верховного Суда РФ (по гражданским делам) Н.Ю. Сергеевой по её протесту, а затем и по определению судебной коллегии Верховного Суда РФ от 28 декабря 1998 года (см. п.14 приложения).

Именно в соответствии с указанным определением, вопреки мотивам Генеральной прокуратуры РФ , Ленинский районный суд г. Ульяновска решением от 1 апреля 1999 года и удовлетворил в полном объеме мои требования о возмещении материального вреда и частично морального вреда.

Поэтому, поддерживая неправосудные постановления областного суда, вынесенные в кассационном и надзорном порядке, заместитель председателя Верховного Суда РФ (по уголовным делам) В.И. Радченко и начальник управления Генеральной прокуратуры В.В. Тараненко, вопреки определению судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 28 декабря 1998 года (см. п.14 приложения) и протесту областного прокурора от 29 октября 2001 года (см. п.25 приложения), сознательно игнорируют и препятствуют надлежащему исполнению постановления Конституционного Суда РФ от 27 января 1993 года, принятого по жалобам российских граждан, в том числе и моей.

Попытка воспрепятствовать исполнению постановления Конституционного Суда РФ от 27 января 1993 года предпринималась и по аналогичному иску российского гражданина Г.И. Шульженко, проходившего совместно со мной по указанному постановлению.

Однако внесенный заместителем Председателя Верховного суда РФ В.М. Жуйковым протест от 22 апреля 1998 года, поддержанный заместителем Генерального прокурора РФ В.В. Колмагоровым, президиум Верховного Суда РФ своим Постановлением от 17 июня 1998 года (см. п.32 приложения) оставил без удовлетворения, а вынесенные ранее судебные постановления, удовлетворившие аналогичные исковые требования Г.И. Шульженко в полном объеме, без изменения.

По-видимому, это один из тех случаев, о которых говорил председатель Верховного Суда РФ В.М. Лебедев на международном семинаре по правам человека, состоявшемся 17 апреля 2000 года в г. Ульяновске:

“Возможность россиян обращаться в Европейский Суд – явление, бесспорно, позитивное. У российской судебной власти весьма ограничены полномочия по защите граждан от произвола должностных лиц органов государственной власти”.

В данном же случае положение усугубляется тем, что продолжающееся многие годы нарушение моих конституционных прав осуществляется руководящими должностными лицами самой судебной власти , и в этом, как видите, их полномочия и возможности ничем и никем не ограничены.

В связи с изложенными обстоятельствами я и обращаюсь в Европейский Суд и надеюсь, что причиненный мне и моей семье материальный и моральный вред будет возмещен в полном объеме во исполнение и в соответствии с постановлением Конституционного Суда РФ от 27 января 1993 года и определением судебной коллегии по гражданским делам Верховного суда РФ от 28 декабря 1998 года (см. п.8 и п.15 приложения).

Приложение: (на 83 листах).

С уважением и надеждой на удовлетворение моих исковых требований

В своем решении по делу Симич против Боснии и Герцеговины (75255/10) Европейский Суд по правам человека единогласно признал жалобу необоснованной.

Дело касалось увольнения Симича с должности судьи Конституционного Суда. Ссылаясь, в частности, на статью 6 § 1 (Право на справедливое судебное разбирательство) и статью 10 (свобода выражения мнения), Симич утверждал, что производство по делу о его увольнении не было справедливым и его отстранили от должности из-за заявления в СМИ с критикой Конституционного Суда.

ЕСПЧ установил, что у Симича была возможность представить свои объяснения при рассмотрении дела в Конституционном Суде, как в письменной, так и в устной форме, и проверить, а также прокомментировать все соответствующие документы, как это требуется в честном и состязательном процессе. Кроме того, заявитель не мог смириться в своей жалобе с тем, что не было публичного слушания по его делу, как он просил во время разбирательства.

Кроме того, Европейский суд пришел к выводу, что Симич был отстранен от должности за нанесение вреда авторитету Конституционного Суда и репутации судьи. Поэтому причины для увольнения Симича были обусловлены поведением, несовместимым с должностью, а именно его письмо высокопоставленному политику, которое, несомненно, вызвало подозрение в его беспристрастности и независимости, а не из-за его публичного высказывания мнения через СМИ.

Основные факты

Заявитель - Крстан Симич, является гражданином Боснии и Герцеговины, родился в 1948 году и живет в Баня-Луке.

Симич был избран судьей Конституционного суда Боснии и Герцеговины в июне 2007 года. До принятия этой должности, заявитель был членом Национального собрания Республики Сербской и вице-президентом политической партии (Альянс независимых социал-демократов, SNSD).

В ноябре 2009 года местная неправительственная организация передала в Конституционный суд письмо, которое было написано в мае 2009 года Симичем и адресовалось президенту SNSD и тогдашнему премьер-министру Республики Сербской. В письме Симич обсудил работу Конституционного Суда и высказал свои замечания о работе сотрудников правительства Республики.

В период с 31 декабря 2009 по 8 января 2010 года Симич также дал интервью средствам массовой информации, в котором подверг критике Конституционный суд, обвинив его в коррупции, что, мол, позволил преступности и политике вмешиваться в свою работу. Он также провел пресс-конференцию, на которой обсудил некоторые случаи и прокомментировал беспристрастность суда.

Материалы для снятия Симича с должности предстали перед Конституционным судом. До начала разбирательства 3 декабря 2009 года он был приглашен в Конституционный суд, чтобы письменно объяснить свое письмо. На пленарном заседании, состоявшемся в марте 2010 года, он также предстал перед судом, подтверждая, что был автором письма и представил свои аргументы судьям. В заседании был объявлен перерыв, чтобы дать ему достаточно времени для проверки дела и назначения законного представителя. Симичу также было предложено представить письменное заявление.

Тем не менее, он не использовал свое право проверить дело, не явился на возобновленную сессию, не назначил законного представителя. На возобновлённой ​​сессии в мае 2010 года единогласно было принято решение отстранить его от должности за причинение вреда репутации Конституционного суда и судьи. Конституционный Суд также признал, что он сознательно игнорировал необходимую для судьи сдержанность при выражении своего мнения и, таким образом, серьезно подрывал как авторитет Конституционного Суда, так и общественное доверие к судебной системе в целом.

Симич инициировал разбирательство в Государственном суде Боснии и Герцеговины с целью отменить решение Конституционного суда от мая 2010 года. Государственный суд отклонил эту просьбу, посчитав, что не обладает юрисдикцией для рассмотрения дела. В итоге это решение было оставлено в силе Апелляционной палатой Государственного суда в январе 2011 года.

Жалобы, процедура

Ссылаясь на статью 6 § 1 (Право на справедливое судебное разбирательство), Симич заявил, что разбирательство в Конституционном Суде по отстранению его от должности не было справедливым, в частности, потому, что ему не была предоставлена адекватная возможность представить свое дело и потому, что не было публичного слушания по его делу. Далее, ссылаясь на статью 10 (свобода выражения мнения), он утверждал, что был отстранен от должности из-за его публичных заявлений. Наконец, он утверждал, в соответствии со статьей 13 (право на эффективное средство правовой защиты), что не было эффективного средства правовой защиты в связи с его жалобами.

Решение Европейского суда по правам человека

Статья 6 (Право на справедливое судебное разбирательство)

Страсбургский суд не мог согласиться с доводом Симича, что разбирательство было несправедливым, поскольку ему не была предоставлена возможность представить свое дело. Наоборот, он имел возможность представить свое дело в Конституционном Суде, как в письменной, так и в устной форме. Ему также было предоставлено достаточно времени для проверки уголовного дела и назначения законного представителя, но он этого не сделал. Следовательно, у него была возможность получить знания и комментировать все соответствующие документы для влияния на решение Конституционного Суда, как это требуется в состязательном процессе.

По поводу жалобы Симича на отсутствие публичных слушаний по его делу, Европейский Суд отметил, что тот уже слышал лично на пленарном заседании в марте 2010 года, но не просил о том, чтобы слушания проходили в открытом режиме. Кроме того, не было никаких доказательств, что он сделал такой запрос на любой стадии судебного разбирательства. Таким образом, можно обоснованно считать, что Симич отказался от своего права на публичное разбирательство, резюмировал ЕСПЧ.

Следовательно, суд пришел к выводу, что жалобы Симича в соответствии со статьей 6 § 1 были необоснованными и должны быть отклонены, как неприемлемые.

Статья 10 (Свобода выражения мнения)

ЕСПЧ сначала отметил, что Симич дал интервью СМИ, в котором подверг критике Конституционный Суд и провел неразрешенную пресс-конференцию до его подачи письменного заявления в Конституционный суд о своем письме в мае 2009.

Кроме того, Симич был отстранен от должности за нанесение вреда авторитету Конституционного Суда и репутации судьи. Поэтому решение было связано в основном с его неспособностью выполнять функции судьи Конституционного Суда, а не его публично высказанным мнением. Действительно, причина для его отстранения было в его письме в мае 2009 года, которое, несомненно, вызвало подозрение в его беспристрастности и независимости, и поведение, несовместимое с ролью судьи.

Поэтому Европейский суд пришел к выводу, что жалоба Симича, в соответствии со статьей 10, была необоснованной и должна быть отклонена, как неприемлемая.

Статья 13 (Право на эффективное средство правовой защиты)

Суд отметил, что применение статьи 13 ограничено в таких случаях, как в настоящем деле, где заявитель утверждает о нарушении прав, предусмотренных Европейской Конвенцией, окончательным национальным судебным решением. Поэтому Страсбургский суд также заключил, что эта часть жалобы также является необоснованной и отклонил ее как неприемлемую.

Е. В. Сыченко

Практика Европейского суда по правам человека в области защиты трудовых прав граждан и права на социальное обеспечение

© ООО «Юстицинформ», 2014

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

©Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес

Введение

Ратификация Российской Федерацией Европейской конвенции о правах человека (далее – Конвенция) ознаменовала новый период в развитии Российской правовой системы. За прошедшие 15 лет решения Европейского суда по правам человека (далее ЕСПЧ) прочно вошли в категорию правовых актов, определяющих направление развития прав человека в XXI веке. Особенно очевидно влияние суда прослеживается в области уголовного и гражданско-процессуального законодательства. Изменения в процессуальном законодательстве, предпринятые в ответ на решения против России, убеждают нас в авторитете Европейского суда в глазах российского законодателя, в признании за ним лидирующей позиции в области защиты прав человека.

Значимость данной темы определяется, прежде всего, тем, что Европейский суд по правам человека – это безусловный лидер в области защиты прав человека в странах Совета Европы. Россия признала юрисдикцию ЕСПЧ и правовые позиции суда по вопросам, связанным с трудовым правом или правом социального обеспечения, могут быть применимы в России. При этом в России отсутствуют целостные исследования этого довольно сложного пласта практики.

Автор ставит перед собой три главные задачи. Первая заключается в изучении практики Европейского суда по правам человека в области защиты трудовых прав и права на социальное обеспечение, определение правовых позиций Суда по ключевым правовым вопросам в данной области. Вторая задача состоит в демонстрации возможности обращения российских граждан в Европейский суд за защитой данных прав, а также изучение предпосылок успешной жалобы. Третья задача – обоснование практической применимости выводов Европейского суда по правам человека в российской правоприменительной практике, доказательство «прикладного характера» Европейской конвенции по правам человека и ее толкований, данных Европейским судом.

Структура работы определена следующим образом: изучению вопроса о правовом статусе решений и правовых позиций Европейского суда и их месте в российской правовой системе будет посвящена первая глава. Обзор практики Европейского суда по правам человека, проведенный в последующих главах, будет разделен по некоторым институтам трудового права, отдельная глава будет посвящена праву на социальное обеспечение. Большинство решений, рассмотренных в настоящей работе, будет сопровождаться краткой информацией об обстоятельствах дела. По ходу рассмотрения прецедентов Европейского суда будет сделан акцент на правовых позициях, которые могут иметь значение для российской практики.

Глава I. Место решений и правовых позиций Европейского суда по правам человека в правовой системе России

Вопрос о месте практики Европейского суда по правам человека вот уже более 10 лет занимает ученых и практиков. Однозначное решение этого вопроса довольно сложно, поскольку практику Европейского суда можно условно разделить на, как минимум, 3 группы: 1) решения по конкретным делам, вынесенные против России, содержащие нормы, регулирующие отношения между сторонами спора; 2) правовые позиции Европейского суда, выраженные в решениях по делам против России; 3) правовые позиции суда, выраженные в иных решениях.

Мы последовательно рассмотрим все три группы и оценим их с точки зрения обязательности для российских правоприменительных и судебных органов, выделяя при этом теоретический и практический аспекты.

1. Теоретический аспект обязательности практики ЕСПЧ

Мы полагаем необходимым выделить и рассмотреть отдельно теоретический и практический аспекты обязательности практики ЕСПЧ для российской правовой системы, поскольку с 2010 года (в частности, с момента принятия Палатой ЕСПЧ решения против России по делу Константина Маркина) наметилось некоторое расхождение между теорией обязательности решений ЕСПЧ в России и практикой. Начнем с теоретических обоснований обязательности выделенных трех элементов практики ЕСПЧ.

Общим для определения статуса всех трех групп будет являться анализ формулировки Закона о ратификации Европейской конвенции о правах человека. Согласно ст. 1 данного закона Российская Федерация признала ipso facto (т. е. в силу самого факта) и без специального соглашения юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случаях их предполагаемого нарушения Российской Федерацией. Слово «предполагаемого» может быть нами понято как распространяющее обязательный характер как решений, которыми установлены нарушения, так и решений, которыми отказано в удовлетворении требований заявителя.

Интересно отметить, что в толкованиях данной нормы, данных как Верховным судом РФ в 2003 году, так и Конституционным судом РФ в 2007, на наш взгляд, несколько преуменьшалось значение толкований Европейского суда для российской практики. В этих Постановлениях высших судебных органов «обязательная юрисдикция суда» интерпретировалась как необходимость учета, или иными словами, принятия во внимание, толкований суда при применении соответствующих норм права. При этом буквальное толкование указанной нормы закона позволяло сделать вывод об обязательности применения решений Европейского суда по делам против России в судебной и правоприменительной практике.

Новое Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 июня 2013 г. № 21 г. «О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и Протоколов к ней» свидетельствует о позитивных изменениях судебного подхода к Конвенции. Верховный суд в данном Постановлении оперирует понятием Правовая позиция ЕСПЧ, определение которого не дается, но отмечается, что эти позиции содержаться в окончательных постановлениях Европейского суда.

Пленум выделяет обязательные правовые позиции Европейского Суда по правам человека, которые содержатся в окончательных постановлениях Суда, принятых в отношении Российской Федерации. А также подлежащие учету правовые позиции ЕСПЧ, изложенные в ставших окончательными постановлениях, которые приняты в отношении других государств – участников Конвенции (п. 2). При этом, отмечается в Постановлении, такая правовая позиция учитывается судом, если обстоятельства рассматриваемого им дела являются аналогичными обстоятельствам, ставшим предметом анализа и выводов Европейского Суда.

Возвращаясь к приведенному ранее разделению практики Европейского суда, обоснуем выделение нами каждой группы.

Первая группа (решения ЕСПЧ, как источники норм, обязательных для сторон) отличается наибольшей обязательностью и эффективностью, поскольку новые нормы процессуального законодательства России позволяют рассматривать решения ЕСПЧ, как новые обстоятельства, ведущие к возможности пересмотра дела. Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 27 июня 2013 г. № 21 г. разъяснило судам порядок разрешения вопроса о пересмотре дела. Согласно п. 17 указанного Постановления основанием для пересмотра судебного акта ввиду новых обстоятельств является не всякое установленное Европейским Судом нарушение Российской Федерацией положений Конвенции или Протоколов к ней. Судебный акт подлежит пересмотру в том случае, если заявитель продолжает испытывать неблагоприятные последствия такого акта и выплаченная заявителю справедливая компенсация, присужденная Европейским Судом, либо иные средства, не связанные с пересмотром, не обеспечивают восстановление нарушенных прав и свобод.

Одновременно необходимо, чтобы установленное Европейским Судом нарушение позволяло прийти хотя бы к одному из следующих выводов: о том, что решение суда противоречит Конвенции по существу или о том, что допущенное нарушение Конвенции или Протоколов к ней, носящее процессуальный характер, ставит под сомнение результаты рассмотрения дела. При рассмотрении вопроса о необходимости пересмотра судебного акта Российским судам необходимо учитывать причинно-следственную связь между установленным Европейским Судом нарушением Конвенции или Протоколов к ней и неблагоприятными последствиями, которые продолжает испытывать заявитель.

Интересно отметить, что аналогичной логикой воспользовался военный суд, разрешая заявление Константина Маркина о пересмотре решения суда в связи с новыми обстоятельствами до принятия вышеуказанного Постановления Пленума ВС РФ. Санкт-Петербургский гарнизонный военный суд определением от 30 августа 2012 года отказал Константину Маркину в пересмотре по новым обстоятельствам решения Пушкинского гарнизонного военного суда от 14 марта 2006 года по гражданскому делу по иску Маркина К. А. к командиру войсковой части 41480 о признании незаконными действий ответчика и возложении обязанности на командира войсковой части 41480 незамедлительно предоставить ему отпуск по уходу за ребенком до достижения его сыном Константином (30.09.05 г.р.) возраста 3-х лет. Свое решение суд мотивировал тем, что дальнейшее производство по данному делу не будет преследовать цель восстановления оспариваемых индивидуальных прав Маркина, поскольку заявитель получил компенсацию по Постановлению ЕСПЧ, уволился по собственному желанию из состава Вооруженных сил РФ, ребенок достиг возраста старше 3 лет, т. о. не испытывает неприятных последствий обжалуемого акта, признанного незаконным Европейским судом.

Страсбург не указ
Верховный суд отказался восстановить в должности судью Ольгу Кудешкину. Ей выплатили 10 тысяч евро, а рассмотрение ее дела прошло без нарушений – этого достаточно, посчитали в российских судах. То, что сам факт увольнения Кудешкиной признали незаконным в Страсбургском суде, на который просит равняться Конституционный суд РФ, судьи ВС проигнорировали.
В среду Верховный суд РФ отказался восстановить в должности бывшую судью Мосгорсуда Ольгу Кудешкину. После того как Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) признал увольнение Кудешкиной незаконным, она обратилась в Мосгорсуд, где работала до 2004 года, но там посчитали, что с бывшей судьи достаточно полученной компенсации в 10 тысяч евро. В среду это решение подтвердил, признав его законным, Верховный суд. На заседании суда была оглашена только резолютивная часть решения, поэтому мотивы, которыми руководствовался суд, пока не известны.
Сама Кудешкина и ее представители уже заявили, что будут обжаловать решение ВС в комитете министров Совета Европы.
«Это контролирующий орган Совета Европы, который не позволяет никому упорствовать в неисполнении решений Европейского суда. Мы в своей жалобе намерены подчеркнуть, что решение ЕСПЧ Россией упорно не исполняется», – сказала «Газете.Ru» Карина Москаленко, представлявшая интересы Кудешкиной в Страсбурге. Сама уволенная судья на заседании ВС в среду объяснила, что Мосгорсуд не только не принял во внимание доводы, изложенные в постановлении ЕСПЧ, но и позволил себе с ними спорить. К тому же она отметила, что последствия ее увольнения сказываются до сих пор: если бы за Кудешкиной сохранили статус судьи, она сейчас получала бы пенсию. Европейский суд же предписывает восстанавливать права истца в том объеме, в каком они существовали до нарушения.
Позицию бывшего работодателя Кудешкиной в суде отстаивала представитель квалификационной коллегии судей Москвы Александра Лопаткина.
«Тот вред, который нанесла Кудешкина авторитету судебной власти, неисправим, и мотивы, которые легли в основу лишения ее статуса, не позволяют причислять ее к судебному сообществу», – цитирует Лопаткину РИА «Новости».
По мнению квалификационной коллегии, решение Мосгорсуда не нужно пересматривать, потому что в решении ЕСПЧ не говорится о нарушении ст. 6 Европейской конвенции о правах человека (право на справедливое судебное разбирательство).
«Зато там говорится о нарушении ст. 10 (право на свободное выражение мнения)! Это суд предпочел просто проигнорировать», – возмущена адвокат Москаленко. Она напомнила, что Кудешкину сначала лишили статуса и уволили из Мосгорсуда, а потом она добивалась восстановления в должности через суд, но безуспешно. «С точки зрения Европейского суда проблема не в том, нарушено в отношении нее или не нарушено право на справедливый суд. ЕСПЧ поставил под вопрос сам факт лишения статуса судьи», – пояснила Москаленко.
Действительно, в решении суда говорилось о том, что увольнение судьи стало чрезмерно суровой дисциплинарной мерой, которой Кудешкину подвергли за критику судебной системы. ЕСПЧ предписал восстановить бывшую судью в правах и выплатить ей компенсацию – 10 тысяч евро. Деньги Кудешкина получила. «Если бы Ольга Борисовна была восстановлена в должности, судьи бы почувствовали себя защищенными, независимыми. Видимо, в России им не хотят давать эту защищенность, а хотят внушить, что никакие кудешкины не могут критиковать судебную систему», – анализирует решение ВС Карина Москаленко.
На судьбу Ольги Кудешкиной никак не повлияло принятое на прошлой неделе решение Конституционного суда. Напомним, КС признал решения Страсбургского суда основанием для пересмотра всех дел в стране. Смысл постановления КС как раз в том, что государство обязано исполнять решения ЕСПЧ в полном объеме – не только в выплате компенсации, но и в восстановлении прав граждан, отмечали эксперты. Правда, в Гражданско-процессуальный кодекс (ГПК) изменения пока не внесены – соответствующий законопроект на днях был направлен в Государственную думу. Но, даже если бы законодатели были расторопнее, на решение Верховного суда это вряд ли повлияло бы, считает адвокат Москаленко. «Нашли бы предлог этого не сделать, – уверена юрист. – Российские суды, к сожалению, не проявляют воли к пересмотру дел на основании решений ЕСПЧ».

Елена Шмараева.
© «Газета.Ru», 10.03.10